2. «Вписка»*
Поезд опоздал на полчаса, но из-за забытой разницы во времени для меня всё наоборот началось на полчаса раньше. Неожиданно заиграло радио города… и в унылых постройках Витебского вокзала как-то совсем не хотелось признавать Санкт-Петербург. Лишь полощущийся на ветру триколор немного приводил в чувство: это не Украина, это далеко.
Легко, с первого взгляда, узнался встречающий нас Макарка (Сергей Макаров)… читать дальшеи в тоже время не узнался… худой… бородатая голова на шесте… мне он представлялся совсем другим! Равно, как и характер, сетевой двойник был куда массивнее, с чуть подавляющей, подминающей под себя харизмой – как минимум сенпай, старший товарищ, а то и целый сенсей, учитель. Но теперь, то, что знакомство с Питером началось со знакомства с Макаркой, воспринимается чуть ли не знамением: город, пугающий с чужих слов своим величием, на поверку оказался славным и родным. Утонченным, талантливым, немного отстраненным и сумрачным порой, но всё же почти ровесником... новым, близким по духу другом…
Должно быть, нелепо рассказывая о городе то и дело оглядываться на людей… и ладно бы на местных! Однако же, пока мы с Макаркой стоим в очереди к кассе за билетами домой, города как такового нет, я немного порассуждаю о двух ролевых девочках Море и Саше, которые сидят на деревянной скамейке и стерегут свои большие рюкзаки. Очередь заглохла, стоило мне сказать, что питерские очереди куда быстрее киевских, Макарка пересказал несколько невесёлых (как по мне) историй про общих знакомых поэтах (нет ну истории сами по себе были весёлыми, смешными, но общий настрой вышел какой-то кислый, с перегарным душком… а ведь раньше эти ребята мне мерещились такими счастливыми)… повисло молчание…
По ходу нашего пребывание в Питере Макарка то и дело говорил, что я ему кого-то напоминаю своей «хорошей нескладностью», потом даже вспомнил кого… а мне думалось, что мы с ним просто похожи между собой. Каким-то подростковым напряжением, бог знает почему, сохранившемся в нас до сих пор, обостренной щепетильностью, угловатым навязчивым подстраиванием под собеседника. Вообще-то, это болезнь многих, всего нашего цивилизованного мира, а нас с Сергеем, вероятно, объединяет лишь её оттенок. Отчего меня тянет к ролевому движению при том, что мне с ними, в общем-то, не по пути – у настоящих ролевиков нет этого. Там свои болезни, к которым я иммунен.
Оборачиваясь на девчонок, я им немножко завидовал. А они даже и не знали о своём счастье и никогда не узнают. Прочитав это, они, наверное, возразят, что, мол, тоже подвержены… приведут примеры… Сложно облечь свою мысль в слова. Для меня эта болезнь – холст, на котором я пишу свою жизнь; почва, на которой восходит плохое и хорошее, вообще всё.
Накамура-сан, как непросто подражать Вашей лёгкой счастливой манере письма – я привычно сбиваюсь на самокопание, а тут оно немного не к месту.
***
Мы, наконец, взяли билеты, вышло, что я отъезжаю раньше, чем хотел, а девочки наоборот позже, и спустились в дорогое питерское метро. Наверное, даже для более отдалённых стран, чем Россия и Украина линии метро в целом похожи и я неосознанно погрузился в игру «Найди десять отличий». Сами линии, их переходы переплетены как-то странно и наводят на мысли о других измерениях (впрочем, на это мы обратили внимание позже). Голос диктора, который объявляет остановки: мало того, что на русском, так ещё и в типично советском стиле – пожилой, рассудительный. Люди в большинстве своём предпочитают темную или, по крайней мере, неяркую одежду. Даже дети.
Кстати о детях, вероятно, я буду часто вспоминать о них по ходу рассказа, хотя это и вовсе не значит, что они каким-то образом характеризуют моё восприятие города. «Подобное притягивает подобное». Когда я поступил в университет, мне стало казаться, что город наводнили студенты, в бытность школьником я их почти не видел. После поступления в аспирантуру я повсюду в транспорте натыкался на разговоры о защите диссертации. В Питере мой восторженный интерес к самой жизни, пребывании здесь и сейчас разделяли в первую очередь дети – потому их было много.
***
Местом «вписки» оказалась частная Школа «Грааль». Истинно ролевые девочки угрюмо молчали, и потому я единолично в ответ на запрос Макарки выбрал более длинный, «поэтический» маршрут. Вагон метро проскочил мимо навевающей смутные воспоминания своим названием станции «Чёрная речка» и мы вышли на запоминающейся «Пионерской». Двухэтажный причудливый домик школы располагался в лесу рядом с ипподромом, что немало порадовало наших толкиенисток. Нас встречали директриса, её сын Юлиан, прекрасная борзая Тея и странный котёнок Гретта. Юлиан с важным видом намыл для нас кучу картошки… больше мы его не видели… мне лишь запомнились полуоблезшие наклейки на его руке и непрестанное «Сеигея Ваеевиць!» (к Макарке). Величественную Тею, рядом с которой я чувствовал себя как на картине, по крайней мере, позапрошлого века, тоже увезли. Лишь Гретта со своей приплюснутой мордочкой неизменно приветствовала нас в любое время суток, провоцируя порой стрессовые ситуации.
*Вписка – этим неприличным словом, активно кочующий народ называет потенциальное место проживания в чужом городе и сам процесс перемещения туда с вокзала.
// Фото #2: Саша и Тея.
>> две другие фотографии в комментариях